К концу апреля этнодеревню затопило — сезон закончился, и половина местности покрылась глубокими лужами. Катание на санях, запряженных оленями, отменилось, а маршрут собачьих упряжек целиком ушёл под воду.

Однако в самом большом чуме на территории России харизматичный экскурсовод в расписной рубахе сделает все, чтобы вы не заскучали.

Громко трещит в огромной каменной печке березовый костёр. Пахнет горьковатыми смолами. По стенам и лавкам разбросаны пушистые оленьи шкуры. Экскурсовод рассказывает о молодом оленьем духе, взявшем в жены людскую дочь, об их северных детях — саамах, и о косматом чудовище, мечтающем обратить мир в пепел.

На улице можно покормить ягелем яка Добрыню. Як совсем молодой — ему полтора года, у него в носу огромное металлическое кольцо и пушистые чёрные ресницы на нежных веках. Он жует ягель белыми, почти человеческими зубами, мотает рогатой головой и размахивает огромным лошадиным хвостом.

Заметившие ягель олени постепенно подбираются к загону яка. Человеческие прикосновения они не одобряют, но мокрый мох сметают за милую душу. В день на их прокорм уходит семь мешков, а на зиму хозяева заготавливают около полутора тысяч мешков ягеля. Невольно задумаешься, сколько же в мире этого мха, если он растёт всего на 3 мм в год, а запасов по-прежнему хватает на прокорм огромных оленьих стад.

В дальнем загоне ждут собаки — при виде людей восемь разноцветных хаски не могут сдержать радость и начинают кричать в полный голос. Если просунуть за решетку пальцы, они моментально окажутся облизаны. Да и в целом, будьте готовы — собачья нежность выражается в жарких слюнявых поцелуях. Но кто сможет устоять перед этими пушистыми мордами?

В другом загоне томятся ещё три собачьи сестры: Ула, Люми и Тора — молодые лидеры упряжи. Это специальные ездовые собаки, они более сухопарые, короткошёрстные и поджарые, в отличие от обычных хаски. Такие могут пробегать в упряжке по 20 км в день — именно поэтому ответственность за туристические прогулки возложена на их собачьи плечи.